После предыдущих релизов Алексея Кузнецова, вышедших на «Мелодии», этот диск в силу накопившейся статистики вызывал некоторые опасения. Опасения эти оправдались, но… вывернутыми наизнанку. В прошлые разы «Мелодия» баловала поклонников Алексея Алексеевича либо его концертными записями, либо переизданиями его ранних альбомов — и при этом спустя рукава относилась к текстовому оформлению, допуская обидные опечатки и странные редакторские реверансы в сторону англоязычной аудитории. В этот же раз с оформлением и текстами всё получилось ровно на пять баллов — но, пожалуй, парадоксальным образом не взяла планку именно сама музыкальная составляющая.
Начнём с хорошего. Название диска — «45 лет в JAZZ’е» — это единственное место альбома, где английский употреблён не особенно очевидным образом. В остальном «Мелодия» сделала ту эталонную пластинку, о которой уже годами мечталось в засилье бесконечных «made in Russia». Даже на обоих рёбрах диска название написано по-русски, а английский появляется лишь там, где ему и положено быть — в названиях англоязычных треков (их три — «Brazilian Samba» Джона Хэнди, «Django» Джона Льюиса и «Have You Met Miss Jones» Ричарда Роджерса). Разумеется, никто (и уж тем более Кузнецов) не провозглашает каких-нибудь вычурных русофильских концепций, но именно в контексте стиля Алексея Алексеевича особенно приятно держать в руках альбом, не претендующий нарочито на свою в первую очередь международную, а уж потом «домашнюю» значимость, не хвастающийся своим иностранным видом и не настаивающий на том, что «Алёша» должно писаться как «Alyosha». Удачно выбраны спокойные цвета, прекрасное фото выставлено на обложку (надо полагать, замечательный фотограф Сергей Самойлов вполне мог бы претендовать с ним на победу в каком-нибудь профильном конкурсе), сдержанно лаконичны размещённые в буклете характеристики, данные Кузнецову знаменитостями. Особый шарм им придаёт тот факт, что знаменитостей иностранных, Ричарда Сильвестера и Расселла Малоуна, «Мелодия» характеризует просто именами, а знаменитостей отечественных, для русского человека куда более действительно знаменитых, сопровождает званиями. О Кузнецове пишут «Заслуженный деятель искусств Алексей Баташёв», «Народный артист СССР Юрий Саульский» и (венец всему) «заслуженный работник культуры России, кавалер почётного ордена «Заслуженный деятель польской культуры», академик С.Л. Сперанский». Некоторую добрую улыбку вся эта советская точность и субординация, конечно же, вызывает.
Что же касается музыки… На диске представлены одиннадцать пьес, записанных в период с 1967 по 2001 год, с некоторым преобладанием материала из первой половины шкалы. Не очень внятно, к сожалению, показаны исполнители (составов нет вообще — лишь «Алексей Кузнецов», «Алексей Кузнецов и Николай Громин», «Алексей Кузнецов и Владимир Данилин» и почему-то «эстрадный оркестр п/у Мажукова» без имени). И, к сожалению, очень спорно выстроена сама программа, в которой скачки на 13 лет не объясняются, по сути, ничем. Кузнецов предстаёт на этом диске очень разным — и он, безусловно, является очень разным! — но не предстаёт цельным. В том числе и с точки зрения звукорежиссуры, которая за «45 лет в JAZZ’е» тоже претерпела серьёзные изменения. Открывающая пластинку пьеса «Заводные игрушки», записанная в 1967 году — нетороплива, чуть угловата, при этом звук её откровенно колюч (высокие частоты так кардинально выкручены, что трещит даже бас-барабан). Длина — четыре с половиной минуты. А идущая сразу следом «Испания» (нет, не «Spain», а «Испания» авторства самого Кузнецова) — пьеса абсолютно иного настроенческого плана, абсолютно иного развития, длящаяся девять минут и бескомпромиссно глухо записанная: здесь уже, наоборот, даже верхние струны гитар Кузнецова и Громина звучат где-то далеко внизу. Третья вещь — «Гляжу в озёра синие», известный кино-хит Леонида Афанасьева (вот, кстати, и опечатка — в подписи стоит «К.Афанасьев») — три минуты длительности, характернейшее «объёмное» эстрадное звучание и фирменная туманная ностальгия Алексея Кузнецова во фразировке, которая, наверное, и есть тот самый «русский джаз», которого всё никак не найдут молодые исполнители. Четвёртая — блестящий «Голубой коралл» 1980-го года, семиминутная почти джаз-роковая сюита с наконец-то традиционным «фирменным» звуком.
Четыре композиции — четыре разных времени, ритма, настроения, стиля, четыре звуковых палитры. Да, это Алексей Алексеевич Кузнецов. Да, он разный. Но этот диск почему-то трудно слушается как цельное произведение, и почему-то хочется как минимум переставить треки.
45 лет Алексея Кузнецова в джазе были хороши — тут сомневаться не в чем. И работе, которая как-то систематизирует его достижения (наверняка не без его собственного участия в выборе композиций) вряд ли можно поставить меньше четырёх баллов в принципе — да и как бы это было можно, если тут есть упомянутый «Голубой коралл» и великолепная адаптация песни Тихона Хренникова из кинофильма «Верные друзья», ещё одной вершины джаза «по Кузнецову», естественно и без швов стыкующая джаз и советскую эстраду старой школы? Но хочется чего-то ещё. То ли размашистого отсутствия ложной скромности Алексея Козлова, который может себе позволить выпускать собственные музыкальные биографии в четырёхдисковых бокс-сетах, то ли… то ли просто новых альбомов Кузнецова, без всяких там «антологий». Пишите ещё, Алексей Алексеевич — и очень здорово, что вы не из того поколения, которое сразу увидело бы в этом сленговое пожелание «пеши исчо» и засмеялось; пишите ещё, что бы мы там все ни говорили. Пишите, пожалуйста.
*
Текст: Юрий Льноградский. Публикация: «Джаз.Ру», №13/14 (май 2008)