Честно? Не знаю. Охарактеризовать работу, не будучи профессиональным музыковедом, так же трудно, как и подыскать сколько-то корректный перевод её названию, не будучи профессиональным переводчиком. Можно, конечно, воспользоваться своим «базовым английским» и изобрести топорно-буквальное «Безвременное сейчас». И получится как раз то, что получается с рецензией: перевёл. Молодец. Но дальше-то что?
Первого впечатления от «The Timeless Now» попросту не осталось. Альбом пришлось слушать второй раз, третий, четвёртый, и только потом на его совершенно ровной и стандартной до того плоскости начали наконец замечаться какие-то авторские нюансы; ещё через несколько прослушиваний они, как какие-нибудь Гималаи с течением тысячелетий, выросли-таки до заметных на общем фоне высот, но «осадок всё равно остался». У меня, как у слушателя, есть чёткое ощущение, что я не поднялся до понимания альбома, а усилием воли опустил свою планку или, если угодно, заставил себя смотреть в увеличительное стекло, через которое все эти нюансы стали заметны. А саксофонист Дэйна Стивенс, как ни поёт ему дифирамбы автор сопровождающего альбом текста, кажется каким-то эталоном contemporary, своего рода «современным консерватором». Больше всего, пожалуй, альбом (разумеется, из-за присутствия на трёх композициях Джона Скофилда) напоминает скофилдовский же «Works For Me», к которому привыкать приходилось так же мучительно: ведь Скофилд же, говорил я себе, ну не может же это быть просто обычный, ровный, безыскусный, стандартный альбом современного джаза, каких на рынке пруд пруди.
Та же история со Стивенсом. С одной стороны, всё вроде бы на месте — и авторская композиционная работа, и нахваливаемые прессой музыканты, и звезда «на подпевках», и не самый бьющий в глаза, но всё-таки оригинальный почерк. Да и сам Дэйна непрост, совсем не прост — за плечами джазовое образование сначала в знаменитой сан-францисской школе Бэркли, а потом в столь же знаменитом бостонском колледже Бёркли, два года в специальной группе, отобранной для института Джазового института Телониуса Монка авторитетным жюри (за него проголосовали Хэрби Хэнкок, Теренс Бланшард и Уэйн Шортер). Но с другой стороны — настолько ультраправое следование канонам современного джаза, что начинаешь чуть ли не чесаться от недостатка в этой музыке хоть каких-то эмоций, в том числе на уровне звукорежиссуры. Ну, казалось бы, уже всё, товарищи музыканты, всё — уже пошла кульминация в пьесе, где и темп быстрый, и тема не на полных длительностях построена, ну отбросьте вы уже свою сдержанность и сухой профессионализм — но нет; кажется порой, что никто из состава даже не притоптывает ногой в такт, а просто играет себе по нотам в урочные рабочие часы и играет. А звукорежиссёр всё так же, выставив все ручки в правильные положения в соответствии с какой-нибудь Книгой Стандартов, сидит не шелохнувшись, в твёрдом убеждении, что контрабаса должно быть ровно вот столько, а барабаны должны быть вот именно такими глуховатыми. Формально — да, в его, звукорежиссёра, работе есть изюминка: он пишет альбом в 2007 году всего лишь на два канала, микшируя квартет или квинтет (когда присоединяются Скофилд или тромбонист Ник Вайенас) одним «проходом». Но толку от этого, как от виртуозного выклеивания избушек из спичек: виртуозность доказана, а барабаны-то всё равно глуховаты…
И всё это, надо признаться, обидно! Дело не в многообещающем Скофилде, который, положа руку на сердце, в своих трёх гостевых сессиях ничего качественно нового не сказал. Дело в самом Дэйне Стивенсе, который совсем неплох как композитор, а один раз, в композиции «Teeth», почти перебарывает свой настрой и почти начинает «качать». К слову, во многом за счёт того, что наконец-то уходит от прямолинейной звукорежиссуры и даёт заметной «электроники» и саксофону, и клавишным (Тэйлор Эйгсти играет здесь на электропиано Rhodes, а не на рояле, как в остальных треках). Пожалуй, «Teeth» — это и есть Джомолунгма всего альбома, хоть на 100 метров, но возвышающаяся над соседями примерно такой же высоты. Этот альпинистский пример не случаен: если смотреть на Гималаи, стоя у их подножия, то их 8 километров просто обязаны казаться чем-то запредельным (именно так наверняка может смотреть на альбом Стивенса молодой музыкант, стремящийся посвятить себя исполнению музыки в стилистике колледжа Бёркли). Но есть и вершины пониже, на которые до сих пор никто не забрался, а есть и куда более высокие области, где обитают боги. Вот туда-то, товарищи альпинисты от музыки, к недостижимым для простого смертного высотам, и стоит обращать внимание тем, кто ищет идеала. Дай вам бог, мистер Стивенс, не увлечься трудным, почётным, показательным покорением многочисленных вершин, на которых вы впервые, но на которые уже кто только не забирался…
*
Текст: Юрий Льноградский. Публикация: «Джаз.Ру » № 6 (октябрь 2007)