Великой пианисткой я, конечно, не стала,
но как композитор могу кое на что претендовать.
Карла Блэй (урождённая Борг) родилась 11 мая 1938 года в Окленде, штат Калифорния, США.
Её родители — музыканты, познакомившиеся в чикагском религиозном институте. Как следствие, Карла в первые годы своей жизни тесно соприкасалась и с музыкой, и с религией. Она начала обучаться игре на фортепиано у своего отца (преподавателя музыки и церковного органиста), но, уже в пять лет, прекратила постоянные занятия. В четыре года ей позволяли играть на фортепиано в церкви, петь в церковном хоре, выступать органистом на свадьбах, похоронах, благотворительных мероприятиях вроде «Молодежь за Христа». Маленькой Карле доводилось играть даже в психиатрической клинике Napa State.
Моими первыми вдохновителями были люди, которые пишут гимны для Библии. Этот тип музыки для меня очень важен. Я росла в религиозной семье, мы ходили в церковь ежедневно. Моё второе яркое впечатление — отец, который играл фортепианный концерт Эдварда Грига у нас дома … плохо играл. В Окленде была ещё музыка под названием sepia. Я с тех пор её не слышала. Это не госпел, а светская музыка, обычно исполняемая на четыре мужских голоса. Очень большое впечатление для меня, а, кроме того, первая чёрная музыка, которую я услышала.
В 12 лет Карла увлеклась роликовыми коньками — настолько, что три года рассчитывала стать профессионалом. Высшим достижением стало 7-е место в свободном стиле на соревнованиях штата Калифорния. В пятнадцать лет она оставила школу и устроилась клерком в музыкальный магазин, параллельно подрабатывая и за клавиатурой: была тапером в танцевальном классе, аккомпанировала исполнителям фолк-музыки, развлекала посетителей баров.
В возрасте семнадцати лет девушка стала слушать джаз.
Это не было большим скачком: я словно спокойно перешагивала с одного камня на другой. Никогда не было чего-то вроде «да надоело мне это всё».
В девятнадцатилетнем возрасте Карла Борг переехала в Нью-Йорк, работала официанткой в джазовых клубах (Birdland, позже в Basin Street). Там она познакомилась с пианистом Полом Блэем, стала сопровождать его в концертах по стране. Пол настойчиво требовал от неё писать музыку и, что куда важнее, исполнял её. Но главным интересом для Карлы становилась композиция, а не исполнение. В 1957 году, во время гастролей Пола в Калифорнии, они поженились.
Нью-Йорк, в который она вернулась через два года, по-прежнему был неласков. Карла работала билетёром в кинотеатре, гардеробщицей в клубе Jazz Gallery. Считалось, что это удача: она слушала лучших музыкантов города, делала новые попытки писать. Постепенно её композиции, подписанные девичьей фамилией, стали приобретать некоторую известность. В 1960 году Джордж Рассел впервые записал её мелодию «Dance Class». За Расселом материал взяли на вооружение Джимми Джуфри, Арт Фармер; она всё чаще выступала в небольшой кофейне, где отдыхали известные исполнители; к ней стали прислушиваться. На короткое время её взял в свой коллектив Чарлз Моффет.
Один из исполнителей, чья группа играла мою музыку лучше, чем я сама это могу — Арт Фармер. Стив Своллоу был у него в группе. Джордж Рассел тоже играл некоторые мои вещи, и в этой группе Стив тоже был. Ну и в группе Гэри Бёртона, разумеется, а они играли меня очень неплохо. Стив словно таскает с собой мою музыку.
Карла Блэй активно сотрудничала в Jazz Composers’ Guild — финансово безнадёжной организации, помогавшей самобытным композиторам. Там она познакомилась с Михаэлем Мантлером. JCG распалась, однако коллектив продолжал работать под именем Jazz Composers’ Orchestra, посетил Европу, даже записал малотиражный диск для небольшой датской компании. По возвращении в США окончательным названием стало Jazz Composers’ Orchestra Association. Этот оркестр, возможно, не состоял из звёзд, но в нём играли композиторы, и оркестр играл любой материал своих участников. Площадки для выступлений становились престижнее: Ньюпортский джазовый фестиваль, Нью-йоркский Музей Современного Искусства. Публиковались только самые удачные работы. Тогда же была записана музыка Михаэля Мантлера. А вскоре он стал вторым мужем Карлы Блэй, оставившей себе фамилию Пола. В 1966 году у них родилась дочь Карен.
JCOA вскоре обанкротилась, но вместо очередного тупика Карле Блэй наконец-то повезло. Стив Своллоу порекомендовал ее Гэри Бёртону, имевшему вес в глазах солидных компаний. Результат — альбом 1967 года «A Genuine Tong Funeral», выпущенный на фирме RCA. Исполнитель — квартет Гэри Бёртона. Музыка написана и аранжирована Карлой Блэй.
Это был мой первый большой прорыв.
Почти сразу её ангажирует Чарли Хэйден — она пишет для его известного проекта Liberation Music Orchestra. Параллельно в сотрудничестве с поэтом Полом Хэйнсом создаётся одно из самых выдающихся полотен в джазовой истории — тройной (!) альбом «Escalator Over The Hill», полновесная джазовая опера. Проект завершён в 1972 году, но так и не исполнен. В этот же период она получила четыре престижных целевых гранта на написание музыки.
Гэри Бёртон, Чарли Хэйден, Стив Своллоу, Михаэль Мантлер… Любого человека, знакомого с ЕСМ Records, эти имена наведут на совершенно определённые мысли. К ним можно добавить и другие имена — людей, с которыми Карла Блэй тоже была связана довольно тесно: Дэйв Холланд, Дон Черри, Пол Мотян, Дьюи Редман. Наверняка только амбициозность этой женщины удержала её от того, чтобы вверить свою судьбу Манфреду Айхеру. Карла Блэй, пожалуй, самый известный и самый удачливый артист из всех, кто теснейшим образом связан с ЕСМ и, тем не менее, почти не связан с ним официально. Она так и не выпустила ни одного сольного альбома под знаком этой фирмы, так и не сделала продюсером ни одного из своих дисков Айхера.
В её официальной дискографии, показанной ЕСМ Records, 32 позиции, из которых только одна — полноценный выпуск ЕСМ, альбом Чарли Хэйдена «The Ballad Of The Fallen». Все прочие подписаны знакомыми именами — Блэй, Своллоу, Мантлер… А эти имена давно и прочно связаны с другой фирмой звукозаписи: в 1973 году финансовое положение Карлы Блэй уже позволяло делать стратегические ходы, и была основана собственная компания WATT Works (первый выпуск — альбом «Tropic Appetites»). Была налажена и собственная схема реализации дисков. В некотором удалении от Нью-Йорка был построен собственный дом со студией звукозаписи.
В это же время начато и сотрудничество с ЕСМ. Как известно, фирма Манфреда Айхера довольно прохладно относится к реализации своих дисков в Северной Америке, но восполняет этот пробел безупречной организацией дел в Европе. Молодая WATT Works, наоборот, не могла рассчитывать на завоевание европейского рынка без сильного партнёра. Так ECM Records стала единственным и бессменным распространителем материала WATT Works, а следовательно — трудов Карлы Блэй, Стива Своллоу, Михаэля Мантлера, Карен Мантлер… На сайте WATT Works, который с юмором рассматривает деятельность всей семьи как функционирующую тюрьму, сказано следующее.
Дистрибьютор WATT/XtraWATT, компания ЕСМ, увозит новые записи из штаб-квартиры WATT дважды в год в бронированном автомобиле и развозит их по магазинам мира, где они и продаются — либо легально, либо (если речь идёт о наиболее оскорбительных случаях) из-под полы.
Параллельно с организационными хлопотами создавалась музыка. Разная. На одном конце шкалы — камерные произведения (исполнявшиеся Китом Джарретом в сопровождении симфонического оркестра), на другом — шестимесячное участие в рок-группе Джека Брюса.
Рок… Всё зависит от того, о каком времени идёт речь. Были годы, когда то, что происходило в роке, было лучшей музыкой во всём мире, а были годы, когда в роке вообще не было ничего стоящего.
Группа Джека Брюса быстро распалась. Карла Блэй решила работать сольно.
Первым альбомом этого периода стал «Dinner Music» — альбом редкой красоты и одновременно полный музыкального хулиганства. Сама Карла Блэй здесь играет на фортепиано, электрооргане, тенор-саксофоне и поёт, причём своим вокалом осталась категорически недовольна. Отношение к собственному вокалу сформулировано в названии одного из альбомов («Я ненавижу петь»), а орган…
С органом я закончила навсегда. С тех самых пор, как только поняла, как надо играть на фортепиано. Я больше не хочу играть на органе! Я играла на нём, потому что это было проще.
После «Dinner Music» началась новая эпоха: она стала писать для группы из десяти инструментов (шесть духовых). Для Карлы Блэй вообще характерно работать на определённую цель; она посвящает два-три года одному делу, мало отвлекаясь на посторонние занятия. Но иногда параллельно c сольной карьерой ведёт несколько небольших сторонних проектов. В этот период она писала музыку для альбома «Fictitious Sports» Ника Мэйсона (барабанщика Pink Floyd) и для сборного скандинавского симфонического оркестра (специально под Международный Музыкальный Фестиваль в Норвегии); аранжировала музыку из фильма «8 1/2» Федерико Феллини (для мемориального альбома Нино Рота) и «Misterioso» (для мемориального альбома Телониуса Монка); перекладывала на музыку стихотворения.
Активность Карлы Блэй была потрясающей. Она не растрачивала силы зря. Редкий музыкант такого калибра не замечен в крупных кампаниях — политических, экологических и т.д. Если Карла и занимается чем-то подобным, то очень понемногу и с юмором. Достаточно взять для примера политику.
Когда президентом избрали Рональда Рейгана, мы были в европейском туре. Я взяла лист бумаги и аранжировала «The Star Spangled Banner» [гимн США] в минор. Этим мы в тот же вечер и открыли концерт в Париже…
1985 год — новая эпоха: композиция для секстета без духовых. Периодически, однако, Карла Блэй возвращается и к большим форматам: переписывает, например, партитуру для десяти духовых на пятнадцать инструментов. Эпоха оказалась удачной: премия Deutsche Schallplattenpreis и звание «композитор года» от журнала «Даунбит». Секстет активно концертировал и в 1986 году. Выпущен альбом «Sextet», выступления на французском и голландском телевидении. В это же время Стив Своллоу записал сольный альбом «Carla», где она играла на органе!
Стив сильно повлиял на меня как композитор. Иногда я думаю, что потеряла часть своей индивидуальности, узнав, что «плохо», а что «хорошо». Раньше я этого не знала. Теперь, если я что-то играю и это «плохо», я останавливаюсь. И трачу много времени, чтобы сделать это «хорошо».
Музыку ей заказывали теперь по большей части организации, вроде Общества Камерной Музыки при Линкольновском Центре. Она всё чаще получала разного рода гранты. Количество музыкантов в группе всё уменьшалось и уменьшалось: теперь игрались уже дуэты. Разумеется, со Своллоу.
Мы начали играть дуэты в основном для отдыха. Наш агент узнал об этом и спросил «Почему бы не играть это в клубах?». Мы категорически отказались: «Это личное». Через годы мы решили попробовать… в малоизвестном клубе, под псевдонимами. Было большое веселье. В конце концов, пробовать пришлось в Европе, на регулярном фестивале. Но теперь с этим покончено.
Первый дуэтный альбом записан в 1992 («Duets»). Затем была произнесена клятва. А последний (на сегодня), «Are We There Yet», датирован 1998-м годом… Критики и слушатели уже уловили закономерности в её поведении. На публичные заявления Карлы мало кто обращал внимание. Реакция критиков: «Выглядит как одна из многих клятв, которые рано или поздно обязательно будут нарушены».
Последовал возврат к десяти духовым, очередной европейский тур, живой альбом «Fleur Carnivore», передача шведского радио. По возвращении в Америку ей был предоставлен карт-бланш на выступение с биг-бэндом Гарварда. Своих партитур на такой состав инструментов не нашлось, и Блэй наняла Джеффа Фридмана специально для аранжировки её старых пьес для большого оркестра. Это было не более чем попыткой дать себе передышку. Последовавшая пара предложений о работе с биг-бэндами навела её на определенные мысли, и в конце концов, получив заказ на музыку для Берлинского Оркестра Современной Музыки, она сдалась и стала писать все аранжировки самостоятельно. Программа «All Fall Down» была исполнена в Берлине в 1989 году. К этому времени аранжировки Фридмана активно использовали зарубежные оркестры, а сама Карла продюсировала их записи на своей компании.
Она продолжала писать, писать и писать.
Иногда в голову приходят идеи, которые не подходят именно для того коллектива, для которого они были задуманы. Такие идеи лежат до тех пор, пока не придёт их время. Я пишу постоянно.
Уже воспринимались как должное престижные звания: «лучший композитор года» от журнала Jazz Times, «джазовый музыкант года» от Hi Fi Vision, «запись года» от «Даунбит» (за «Dreamkeeper», заглавную композицию третьего альбома Liberation Music Orchestra).
В преддверии 90-х Карла Блэй стала внештатным профессором провинциального колледжа William & Mary (Вильямсбург). Занятия она при случае прерывала не задумываясь: концертировала, например, в Европе с оркестром из восемнадцати инструментов, записывалась для телевидения в трио с Энди Шеппардом и Стивом Своллоу, концертировала уже в составе трио.
В 1991 году Михаэль Мантлер решил навсегда вернуться в Европу. Супруги развелись, передав дела дочери. Карен Мантлер достались две фирмы звукозаписи, студия и три музыкальных издательства. А третьим, хотя и неофициальным, супругом Карлы Блэй стал Своллоу: они продолжали играть дуэты, концертировали в довольно экзотических для музыкантов такого ранга странах Дальнего Востока.
Карла продолжала экспериментировать, писала музыку для струнного квартета (по её собственным словам, провалив эту затею), не испугалась неудачи и закончила концерт для скрипки с биг-бэндом. Его исполнил румынский скрипач Алекс Баланеску. График её работы менялся только в сторону большей загрузки. Достаточно перечислить основные проекты и их географию в рамках всего полутора лет:
- несколько серий дуэтов со Своллоу по всему миру
- фестиваль в Глазго (программа с шотландским традиционным оркестром)
- два документальных фильма
- джазовые фестивали в Перудже, Париже, Сан-Франциско, Хельсинки
- сочинение и аранжировка для своего биг-бэнда
- большие и небольшие туры с биг-бэндом по Европе
- запись альбомов «Big Band Theory», «Go Together», «Songs With Legs»
- камерная музыка для гамбургского ансамбля L’Art Pour L’Art
- работа с джаз-оркестром Карнеги-Холла
- концерты в трио со Своллоу и Энди Шеппардом по Англии, Франции, Италии, Германии, Австрии и Турции
Чем дальше, тем неинтереснее биография Карлы Блэй. Это просто расписание предельно занятого человека. География — от Норвегии до Бразилии, размер коллективов — от двух до двадцати человек, род занятий — от выступления в джемах до сочинения камерной музыки. Интересны только новые награды и звания. Альбом «The Very Big Carla Bley Band» добавил в коллекцию трофеев новый оттенок: приз французской джазовой ассоциации Prix Jazz Moderne. Трижды подряд (1993-1995) Блэй выдвигалась на главный приз национальной датской джазовой организации Danish Jazzpar, но безуспешно. Не пополнили её коллекцию и три премии «Грэмми», к которым она была очень близка: 1985 года за лучшее инструментальное джазовое исполнение («Misterioso»), 1995 года за лучшее исполнение крупного джазового коллектива («Big Band Theory») и 1981 года в несколько сомнительной номинации «лучшее оформление альбома» (за «Social Studies»).
Выполняется наконец первая в истории живая постановка программы «Escalator Over The Hill». На это уходит громадное количество времени и сил, но программа наконец-то была сыграна!
В Германии был один организатор, который просто должен был это услышать. Это, по-моему, была цель его жизни. В конце концов, он убедил меня нырнуть в эту бездну музыки и довести до состояния, в котором её можно исполнять. Мы исполнили «Escalator» в Кёльне… Теперь он действительно здорово исполняется, его форма на самом деле хороша после трёх переработок. Я уверена — он будет жить.
В 1998 году дуэт со Стивом Своллоу звучит в качестве аккомпанемента к фильму Акиро Куросавы «Dreams», показанному без натурального звука. Этот эксперимент, проведенный в Италии, вызывает бурные восторги критиков.
Уже к середине 90-х Карла Блэй стала человеком, который не владеет собой: она живёт исключительно музыкой. И только говоря о музыке, она может случайно сказать что-то личное.
…нелепо писать блюз для столь счастливого человека, как я.
Юрий Льноградский
Публикация: ECMclub.ru, 22.07.2002