Даже в самую простую мелодию можно добавить сложные гармонии, придавая ей совершенно другой оттенок.
Мало кто из современных джазовых музыкантов может сказать, что его музыку слушают даже в космосе. Таунер стал одним из первых: кассета с его записями была с собой у американских космонавтов, впервые высадившихся на Луне, и по названиям его композиций экипаж «Аполло» назвал два лунных кратера: Icarus и Ghost Beads.
Ральф Таунер родился 1 марта 1940 в Чехалисе, штат Вашингтон, США; в пятилетнем возрасте переехал с родителями в штат Орегон.
Он известен в первую очередь как сильный акустический гитарист, хотя гитару впервые взял в руки только в возрасте 22 лет. Его первым инструментом было фортепиано — в пять лет Таунер уже импровизировал, подражая популярной музыке времен Второй мировой войны. Семья Ральфа почти целиком состояла из музыкантов, и в семейном оркестре были привычны духовые и струнные инструменты. Именно на трубе Таунер получил первые систематические уроки, начав играть в местных диксилендах и танцевальных группах.
Лет в десять я уже вовсю импровизировал в диксиленде.
Отец мальчика был преподавателем трубы, мать — преподавателем фортепиано и церковной органисткой. Слово матери оказалось весомей: так и не получив формального образования, Таунер начал музыкальную карьеру как пианист.
В 1958 году он поступил в Орегонский Университет, первоначально решив специализироваться в общей теории искусств, однако скоро сменил профиль на классическую композицию. Только здесь, на четвёртом курсе, он открыл для себя гитару. В 1963 году он окончил университет и решил посвятить некоторое время полноценному изучению нового инструмента. Таунер выбрал для этого столицу Австрии — Вену. Его гитарное обучение шло в двух точках мира. После занятий у профессора Карла Шайта, он возвращался в Орегонский университет для дополнительных занятий, затем снова переезжал в Вену.
Я пытаюсь донести свой тип восприятия до аудитории и увлечь её в путешествие, которое открывает все краски и красоту музыки. Это и есть оркестровка, со всеми доступными красками — эту часть отдать валторне, эту — трубе, эту — скрипкам. Точно так же дело обстоит с гитарой. Вы заняты распределением красок, характеров, оттенков, акцентов… Вы на самом деле рассказываете историю.
Окончательно вернувшись в США в 1968 году, он начал играть профессионально, играть с самыми разными джаз-группами — преимущественно на фортепиано (в частности, как аккомпаниатор он выступал на Вудстоке в 1969 году). Среди его первых работ — участие в группе Consort Пола Винтера, где Таунер впервые начал играть на двенадцатиструнной гитаре. Первый успех пришёл к нему после записи, довольно редкой для того периода его работы: публика взяла его на заметку в 1971 году, услышав на альбоме «I Sing The Body Electric» группы Weather Report замечательное соло на двенадцатиструнной гитаре. В 1970 году тридцатилетний Таунер наконец-то занялся сольной карьерой.
Я записываюсь не для того, чтобы слушать самого себя; я записываюсь, чтобы зафиксировать развитие. Сделать запись — это не шутка… Я рад, что долго ждал. Мне было тридцать, когда я впервые записался. Очень поздний старт. Я и на гитаре не играл, пока мне не исполнилось 22, но вытащил себя в Вену и начал с самого начала, с отличным профессором. Короче говоря, я всегда очень поздно нахожу для себя хорошие вещи. Но зато я развиваюсь.
В 1972 началось его сотрудничество с ЕСМ Records: Дэйв Холланд представил его Манфреду Айхеру на одном из нью-йоркских концертов. На ЕСМ Таунер записал около двадцати альбомов (а всего под своим именем он выпустил их более тридцати). С ним часто играли такие мастера, как гитарист Джон Аберкромби, саксофонист Ян Гарбарек, вибрафонист Гэри Бёртон, пианист Кит Джаррет. Cреди более редких партнёров числятся Гэри Пикок, Джек Деджонет, Ян Гаммер, Эдди Гомес, Фредди Хаббард.
Например, Гэри Пикок — великолепен. Играть с ним легко — это почти что играть соло.
Только четыре альбома Таунера — полноценные гитарные соло-произведения. Многие поклонники его творчества считают, что, как солист, он способен на большее; а некоторые экстремисты даже утверждают, что он вообще должен был делать карьеру в качестве соло-исполнителя.
Странно, что я не записал много больше…
В 1971 году Таунер стал одним из основателей известной группы камерного джаза Oregon, работа которой едва ли менее значительна, чем его собственная. Примечателен её состав, в котором со времени основания присутствуют: басист Глен Мур и исполнитель на духовых Пол Маккандлес. Четвёртый основатель, перкуссионист Коллин Волкотт, вместе с менеджером группы трагически погиб в автокатастрофе во время тура по Германии. Сам Таунер, в момент аварии находившийся в задней части автобуса, остался жив, получив несколько опасных травм. После смерти Волкотта группа работала и как трио (без ударных), и как квартет с участием перкуссионистов: сначала индийца Трилока Гурту, затем Марка Вокера. По словам одного из критиков, в «Орегоне» Таунер постоянно окружён близкими по духу единомышленниками, готовыми органично перемешивать джаз, классику и мировую музыку. Это сотрудничество длится уже более тридцати лет.
Мы продолжаем только потому, что музыка делается лучше. Если бы это было не так, мы бы остановились уже давно. Самым тяжёлым был момент, когда погиб Коллин. Мы втроём долго приходили в себя и решали, стоит ли нам вообще продолжать. В конце концов, мы сделали небольшую серию концертов втроём и поняли — да, мы можем и должны продолжить.
В отличие от сольных работ Таунера, многие диски «Орегона» были выпущены на других лейблах, в том числе и у традиционных конкурентов «звука ЕСМ» — например, на Chesky Records. Это редкий случай, когда музыкант демонстрирует уверенность в понимании ситуации и способен отстаивать свой взгляд, не вступая в конфликты с продюсерами.
Мы чувствовали, что нам нужно больше времени. Подход ЕСМ замечателен, но он упирает на то, что у вас есть всего два дня на запись и один день на микширование… А мы хотим иногда сделать что-то самостоятельно, имея больше времени. Но я по-прежнему люблю подход ЕСМ к записи, потому что тут ты должен определиться, чего хочешь… Сердцем я по-прежнему с этой компанией. И еще: здесь есть один человек, которого я люблю как брата — Манфред Айхер.
Таунер — плодовитый композитор (кстати сказать, большинство композиций, записанных на альбомах Oregon, принадлежат его перу). Его сочинения исполняются многими группами и симфоническими оркестрами по всему миру. Он получил большое количество наград и премий не только как исполнитель, но и как композитор. Среди них две германских Deutsche Schallplatten Preis (в 1976 году «за лучшую джазовую запись» «Solstice» в компании Яна Гарбарека, Эберхарда Вебера и Юна Кристенсена и в 1988 году за композицию «Ecotopia», записанную группой Oregon). Один раз Таунер был номинирован на «Грэмми», один раз был назван лучшим джазовым гитаристом по результатам опросов журнала «Даунбит», в числе его трофеев New York Jazz Award и звание лучшего акустического гитариста Нью-Йорка. Достижения в составе «Орегона» стоят отдельной статьи: один только альбом «Oregon In Moscow», записанный с Симфоническим оркестром имени Чайковского, был номинирован на «Грэмми» по четырём разным категориям.
В 1980 году инструментальный арсенал Таунера пополнился гитарным синтезатором, в 1983 он стал активно использовать Prophet 5 — один из самых передовых клавишных синтезаторов.
Он играл по всему миру, побывав в Японии, Новой Зеландии, Азии, Африке, Австралии, Европе, обеих Америках. Его концерты проходили в Карнеги-Холле, Линкольновском Центре, Берлинском Филармоническом Зале, Венском Зале Моцарта и т.д. Он написал большое количество произведений для струнных и духовых коллективов, в том числе и под специально выделенные гранты. Его произведения исполняли знаменитые оркестры, среди которых Штутгартский Оперный Оркестр, Индианаполисский Симфонический Оркестр, Фрайбургский Фестивальный Оркестр.
Таунеру принадлежит печатная работа о технике и импровизации при игре на акустической гитаре.
Нет никаких особенных новых способов игры на гитаре, есть просто некоторые новые эффекты, которые всё ещё можно открывать. Почти всё, что придумано — хорошо, проверено, правильно. Но возможности применения даже проверенных вещей неисчерпаемы… Я не ищу новой техники игры так же обстоятельно, как пытаюсь играть на инструменте наилучшим образом.
Одна из его последних работ — музыка к фильму Карло Маццакурати «Un’altra Vita». Занимательно, что Таунер в отличие от многих авторов, пишущих музыку к фильмам, считает более достойным сочинять музыку к документальным, а не художественным лентам.
Музыку Таунера использовали в танцевальных и театральных постановках ведущие хореографы и группы Америки — среди них Элвин Эйли, Мюррей Луи. Он писал симфонические произведения, исполнявшиеся разными оркестрами, а его последняя симфония была принята и исполнена сразу двумя оркестрами — Филадельфийским Оркестром и Кабрилльским Фестивальным Оркестром.
Среди его работ стоит отметить и нетривиальное трио, лидером которого официально считается Билл Брафорд, живая легенда арт-рока. Вместе с басистом Эдди Гомесом они записали «If Summer Had Its Ghosts», необычный по звучанию альбом, стиль которого кто-то из критиков остроумно назвал «арт-джаз».
Билл нашёл меня и предложил это трио… Я даже толком не знал, кто он такой. Потом послушал записи, которые он делал с Джанго Бэйтсом. Это оказалось впечатляюще… Это было совсем из другого мира — даже необычнее, чем играть с индийским барабанщиком. Я вообще больше связан с бразильскими музыкантами, чем с рок-н-ролльщиками из Англии.
Музыкант, по его словам, мало обращает внимание на окружающий мир. И, тем не менее, некоторые тенденции современности подмечены им очень точно.
Люди должны теперь трудиться, чтобы найти музыку. Есть любая музыка, но надо быть археологом, чтобы откопать её. Если вы ищете новых направлений, так я знаю скандинавских музыкантов, которые играют едва ли не самый искушенный джаз из того, который я слышал… Словом, управление рынком и то, что сейчас слышно по радио — все это стало почти консервативным в последние десять лет.
Несколько лет назад Таунер покинул Соединенные Штаты и перебрался в Италию. Его официальным адресом стал дом в Палермо.
Я влюбился, и мы поженились. Вот и всё…Я очень счастлив, и это замечательно — быть счастливым с человеком, которого любишь. Я создал здесь очень много всего … да, я очень продуктивен в Палермо. В Сиэттле был каким-то сонным, в Палермо стал продуктивным.
Критиков часто поражает то, с каким детским восхищением до сих пор относится к музыке этот человек — человек, казалось бы, искушённый за тридцать пять лет работы. Самого же Таунера это не удивляет.
Совершенно не важно, где я — я просто пишу музыку. Я почти игнорирую всё остальное. Я чувствую примерно то же, что чувствовал в шесть лет — я потрясён, заворожён и потерян в этой музыке, не понимая, что же происходит. Я просто часть аудитории.
Юрий Льноградский,
Публикация: ECMclub.ru, 19.07.2002